Ци Байши

начало

Ци Байши учился у природы, вдохновлялся образами народного искусства. Он самостоятельно освоил не только иероглифическую письменность, но и художественную каллиграфию, выучился стихосложению, резьбе печатей, писал портреты для жителей деревни. Поскольку времени не хватало, приходилось работать ночами при свете светильника, а когда тот догорал, то простой лучины.

В 27 лет его талант привлек внимание. О нем заговорили. Именно с этого периода начался долгий путь постижения секретов живописного мастерства, К этому времени Ци Байши называли уважительно такими именами, как "учитель Чжи", "Старое дерево", "Белый камень". Чаще всего свои живописные работы художник начал подписывать - Байши (белый камень).

Ци Байши стал искать свои пути в искусстве. Вбирая лучшее в классических традициях, он выявил собственную индивидуальность. Овладевая мастерством композиционного оформления свитка, совершенствуясь в искусстве каллиграфии, Ци Байши обращался к кругу образов, которые уже много веков бытовали в китайской живописи. Но личность художника была настолько самобытно яркой, что это помогло ему внести в старые темы новизну и своеобразие. В отличие от предшественников Ци Байши не копировал чужих произведений и не подражал манере старых мастеров. Всеми корнями связанный с национальной традицией, он стремился показать живую и многообразную жизнь.

Что же так завораживает в творчестве Ци Байши и что принципиально нового он внес в привычные изображения птиц и насекомых, растений и животных, нехитрых орудий крестьянского труда? Что общего между событиями нашего времени и листками бумаги или длинными свитками, на которых изображены усатые крабы, юркие головастики, цветы, фрукты или деревенские вилы?

Сам Ци Байши, любивший афоризмы и сопровождавший изображения каллиграфическими изречениями, однажды выполнил надпись, показавшуюся ему настолько важной, что она заполнила весь свиток: "Из народа вышел, с народом иду". Она в полной мере раскрывает существо его жизни и творчества. И в самом деле, сын крестьянина, проделавший путь от пастушка до профессора Китайской академии художеств и председателя Всекитайского союза художников, Ци Байши до конца дней оставался очень скромным. Он гордился тем, что был столяром, исходил пешком половину "Поднебесной". В ртличие от художников прошлого, которые обращались к "высоким" мотивам природы - могучим горам, водопадам и озерам, Ци Байши открыл красоту в том, что окружало его с детства,- в простой и незатейливой жизни крестьянина. Через заурядные, и с точки зрения китайской этики, вульгарные вещи - корзину с овощами, блюдо с вишнями, догорающий светильник с летящими на его свет мотыльками он рассказал о жизни человека и значительности его труда.

Под кистью Ци Байши рождались произведения, проникнутые сочувствием к народу. 3аботой о судьбе крестьян звучит надпись к картине, на которой изображена обыкновенная тыква, зреющая на солнце: "Эта тыква сладка и ароматна. В урожайный год она может служить лакомством, а в голодный заменит рис. Весной не забудь ее посадить, да хорошенько поливай!"

Ци Байши подобно волшебнику заставил "говорить" безмолвные предметы. Грибы или капуста, вьюнок, подставивший яркую головку солнцу, цыплята, дерущиеся из-за червяка, написанные с удивительным мастерством и знанием жизни, воспринимаются частью большого мира природы. Через малые детали Ци Байши рассказывает о вкусах, привычках и обычаях своего народа. Мудрые, подчас шутливые, полные тревоги и печали, едкие и сатирические надписи, сопутствующие его произведениям, дополняют их образный смысл. Порой же стихотворные надписи Ци Байши пылали гневом, бичуя угнетателей китайского народа. Например, известны его картины, изображающие чиновников-бюрократов с такими текстами: "В руках белый веер, а душа черная. Ах, как много самодовольства в этом ничтожестве! "Или: "Лучшежить в бедности, чем быть чиновником-вымогателем!" За прогрессивные взгляды мастер неоднократно подвергался нападкам со стороны реакционеров старого Китая.

Художественные приемы Ци Байши и традиционны и новы. Он, как и все мастера национальной живописи "гохуа", пишет картины быстро влажной кистью по легко промокаемой бумаге, при этом нельзя стереть и исправить ни одного штриха. Для такой работы нужна точность глаза и руки. Творческая манера художника отличается порывистостью, темпераментом, размахом и смелостью. Своими беглыми, будто случайно сделанными зарисовками он вызывает мысли и образы, хранящиеся в памяти каждого человека. Глядя на его картины, где раскрывается и тянется к свету яркий цветок, где поют свои трели болотные лягушки, над листьями лотосов трепещут легкими крылышками стрекозы, зритель начинает чувствовать близость миру природы и сопричастность ее тайнам. Он ощущает себя не столько сторонним наблюдателем, а как бы соавтором произведений великого мастера.

Ци Байши раскрыл и сделал более понятными и доступными людям всего земного шара многие секреты китайского искусства. Он сумел выявить само существо жизни природы, донести скрытый смысл ее явлений. Отбрасывая второстепенное, мастер стремился раскрыть душу предмета. Так, рисуя тыкву, он передает не столько ее структуру, сколько ощущение зрелости и сочности плода, глянцевитость кожи, бархатистую шероховатость листьев. Изображая цветок, художник также показывает не столько строение лепестков, сколько выявляет его благоуханную свежесть и нежность. Рисуя озеро, он несколькими штрихами преображает лист бумаги в водную гладь и небесную ширь. Вымысел и реальность сплетены в его творчестве. Поэтому пейзажи, этюды и зарисовки Ци Байши обладают такой содержательной емкостью, вмещают столько поэзии и чувства. Художественные решения мастера кажутся необычайно смелыми и неожиданными, родившимися легко и свободно, как импровизация. На деле за каждым штрихом, печатью, изгибом иероглифической надписи стоят годы труда и пристального изучения натуры.

Как и другие китайские живописцы, Ци Байши создавал произведения не непосредственно с натуры, а по памяти. Ему принадлежит меткое высказывание о необходимости соблюдать в живописи постоянную дистанцию между внешним правдоподобием и подлинной внутренней правдой. "В живо-, писи секрет мастерства находится на грани сходства и несходства. Излишнее сходство вульгарно, несходство - обман". Этим высказыванием он подчеркнул ту грань, которая в искусстве всегда отделяет мир поэтической мечты от будничной приземленности.

Равновесие между правдой и вымыслом Ци Байши соблюдает в своих картинах очень точно. Зримый мир природы, преображенный его фантазией, завораживает недосказанностью. И хотя порой художественные решения мастера кажутся неожиданными, в них чувствуется глубокая жизненная правда и эмоциональная приподнятость.

Приведем в качестве примера альбомный лист, на котором Ци Байши черной тушью изобразил хижину на берегу пруда, заросшего цветущим лотосом. "Лотосовый пруд" навевает ощущение сельской тишины, мира и покоя. Он воспринимается как законченный пейзаж, хотя в нем все не завершено и передано намеком. Ведь зритель не видит ни неба, ни земли, ни границы картины, да и сама хижина, изображенная в углу композиции, лишь угадывается. Мы прекрасно понимаем, что черная тушь, расплывшаяся кляксами на белом листе пористой, легко впитывающей влагу бумаге, не точное изображение лотосового пруда. Но эти мягкие, бархатистые затеки туши, завершенные тонкими штрихами, легко и непринужденно разбросанные по белому полю, обладают самостоятельной живописной прелестью.

Ци Байши позволяет зрителю ощутить ту дистанцию, которая отделяет мир искусства от фотографической копии, не допускающей поэтических обобщений. Художник мастерски выявляет в пейзаже душу природы. В отличие от своих предшественников, мастеров старой китайской живописи, он изображает мир природы, который не отделен от человека, а близок ему, согрет обаянием личности самого живописца.

Картины Ци Байши - это поэмы, насыщенные светлыми музыкальными образами. Большого мудреца и философа чтит весь мир и все, кто любит природу и искусство.

начало